Накануне главного боя десятилетия на постсоветском пространстве мы решили предоставить слово первым тренерам Александра Поветкина и Владимира Кличко. Тренеры сошлись в 12‑раундовом поединке, но соперничали исключительно как рассказчики. Очки мы считали как в боксе: 10 – победителю, 9 – проигравшему, 8 – за нокдаун.
Владимира Золотарева и Александра Рагозина разделяют полторы тысячи километров. Первый в Азербайджане отыскивает нового Кличко в сборной этой страны. Второй все там же, в Курске, и ему прямо во время разговора звонят родители, спрашивают, не пропускают ли занятия дети. Когда-то каждому из них звонили отцы будущих олимпийских чемпионов с той же самой целью.
ПЕРВЫЙ РАЗ В ПЕРВЫЙ КЛАСС
Рагозин: Сашу отец привел вместе с братом Володей. Брат был на год младше. Саша весил тогда 54 кг. Худой и длинный. Про то, что он будет тяжем, я еще и не думал.
Они до этого где-то тренировались по модным секциям: бои без правил и все остальное. Полгодика позанимались – надо проверять на соревнованиях. Взвесились, а никого из новичков в Сашином весе нет. Попался парень, который уже три года занимается боксом, проводил бои, разрядник. Думаем: ставить или нет? Тренер того парня говорит, я, мол, скажу своему, чтобы сильно не бил. Я говорю: «Нет, пусть в полную силу боксируют». Вышли они на ринг, и Саша выиграл за явным преимуществом. Вот в этом бою я понял, что бог ему дал волю, бойцовский дух.
Золотарев: Я же сначала работал в ЦСКА, потом перешел в ВВС, а отец Кличко как раз служил там. И меня вызывает начальник физподготовки округа. Я зашел: «Там будет призываться Виталий Кличко, это сын нашего майора, хотим, чтобы к вам ходил». Я думал, опять очередного сынка пристраивают:
– А что, он в нокаутах был, как вообще выступает?
– Вроде как кикбоксингом занимался.
Виталик стал тренироваться, а через пару недель спрашивает:
– Можно, придет мой брат? А то он тренируется в каком-то ЖЭКе, бьет мешок.
Пришел Володя, постоял в парах. Вижу – неплохой парень, ну и взял его.
Счет: 10–9
ОТЦЫ И ДЕТИ
Рагозин: Утром или я, или Саша заезжали друг за другом на машине, уезжали в лес и там кроссы бегали. Он сам себе поставил цель и шел к ней. И семья здесь сыграла важную роль: и отец, и мама участвовали в его карьере. Они регулярно приезжали все вместе на какие-то его турниры.
Золотарев: С отцом мы общались много, Владимир же мой кум: я крестил Виталика. Кличко-старший (самый старший) мне всегда при встрече говорил: «Как хорошо: я их держал в ежовых рукавицах, а теперь вы держите в них же». Разницы не было, он доверял мне.
Бывало, ребята пропускали тренировки, были соблазны. Но я звонил отцу, тот – домой: «Ну-ка быстро заниматься!».
Счет: 9–10
ТРЕНИРОВКИ
Рагозин: Когда Саша отзанимался год-два, весил килограммов 60, я его уже ставил с тяжеловесами. Он умел терпеть, умел держать удар. Это мужчина, мужик, вы понимаете, о чем я?
Он делал всю работу от и до, но иногда опаздывал. У него даже любимая поговорка была: «Лень родилась раньше меня». А внутренне я был уверен в нем. Сейчас вот какая молодежь, «компьютерная» я ее называю. Лентяи, не хотят вкалывать на тренировках. Все хотят на легкой волне что-то выиграть, а Саша выкладывался до конца.
Золотарев: Виталий и Владимир – это как камень и глина. Виталий – это камень, из него сложно что-то сделать, но уж что в нем заложено, этого не выбьешь. А Володю было легко лепить, с ним было просто работать, но он быстро ломался. На нем надо было делать «обжиги», чтобы он сохранял эту работу. Когда его «обжигали», он уяснял урок. А если его не трогать, он распадался. Так и в профессионалах было. Никто долго не понимал, как с ним работать.
У Володи желание попасть, достать всегда присутствовало раньше, он всегда лез вперед. Если по нему попадали, старался отвечать.
Счет: 9–10
БРАТ
Рагозин: Честно говоря, мне всегда казалось, что Володя (младший брат Александра Поветкина. – Прим. ред.) был перспективнее. У него и тактика была совсем другая: он по стилю таким хищником был, чувствовал запах крови, чувствовал, когда надо добить соперника. Он ведь по юношам и чемпионат России выиграл, и в США стал вторым на турнире «Олимпийские надежды». А Саша немного некоординированный был. Вроде шел вперед, бил размашисто, но Володе он уступал. Саша позже раскрылся.
Золотарев: Володя где-то полгода прозанимался, и я понял, что у меня времени на него и на Виталя не хватит. Решили, что он будет в интернате тренироваться, но брать его туда не хотели.
Пришлось с ними поговорить: «Если Володю в интернат не возьмете, то Виталя не будет за область боксировать на Спартакиаде». Володю взяли, и с тех пор Виталя боксировал не за Киев, а именно за область.
Владимир интернат окончил, но там не тренировался особенно. Постоянно приходил к нам, спрашивал: «Когда я буду тренироваться, как Виталик?». Я говорил: «Подожди, ты еще молодой, обязательно будешь».
Счет: 9–10
БОЙ
Рагозин: Было это в Италии на чемпионате мира по кикбоксингу. Он боксировал в супертяжах. Взвесился – 92, ну это недовесок по меркам тяжей. И вот в финале попадает он на чеха, который весом 150, но не жирный, а как Кинг-Конг по виду. И против него Саша как мальчик. Я как-то так перед боем прям загрустил. Саша посмотрел на меня: «Что такое, за меня, что ли, волнуетесь?! Да не волнуйтесь, я с ним разберусь». В первом раунде послал чеха в нокдаун, во втором то же самое, и судья бой остановил.
Золотарев: У Володи очень тяжелый был первый бой Олимпиады. У меня тогда брали интервью, спрашивали, кто самый сильный противник. Я говорю: наверное, американец. Потому что тех, кто с Союза, мы знаем, а из США боксера еще не видели. Что вы думаете, в первом же раунде мы попадаем на американца. И Владимир с ним начинает боксировать. Володя вышел нервный и в последнем раунде пропускает жесткий удар, начинает бежать. И я тогда заорал во все горло: «Я тебе… побегу. Куда бежишь?!» И он врубился, начал держаться.
Потом у него был бой с Лезиным из России. Они встречались за три месяца до Олимпиады на Европе. Я сразу сказал: «Володя, ты этот бой проиграешь, я тут даже не сомневаюсь. Но нам надо посмотреть, чтобы знать, как с ним на Олимпиаде боксировать». У Володи тогда еще и обе руки были выбиты. Европу он проиграл, но мы уже понимали, как боксировать с Лезиным на Олимпиаде.
Счет: 10–8
ПОСЛЕДНИЙ ЗВОНОК
Рагозин: Перед его подготовкой к бою с Кличко Саша приезжал в Курск, мы общались. Он мне звонит регулярно, правда, сейчас у него телефон отключен, но я его могу понять, такой бой все-таки..
Золотарев: Последний раз мы общались 4 октября прошлого года. Мне исполнялось 60, он мне звонил, тогда и увиделись в последний раз. А сейчас у него бой как раз после моего дня рождения, ему не до встреч.
Счет: 10–9
ПЕРВОЕ УПОМИНАНИЕ ОЛИМПИАДЫ
Рагозин: Саша начал прибавлять, когда уже по юниорам боксировал. 75 кг весил. Старший тренер юниорской сборной мне говорит: «Чего это он у тебя такой медлительный для своей категории?». Я говорю: да это растет будущий олимпийский чемпион в супертяжах. А он мне отвечает: «Мне сейчас супертяж твой не нужен, мне 75 кг нужен нормальный».
Золотарев: Когда Владимира брать в интернат не хотели, говорили, мол, зачем он такой нужен, я, как сейчас помню, наш второй тренер сказал: «Как это ты его не возьмешь? Будущий олимпийский чемпион, а ты его тренировать не хочешь». Сказал в шутку, посмеялись все.
Счет: 10–9
РАССТАВАНИЕ
Рагозин: Там ведь как получилось. Они прозанимались полгода, а потом пропали куда-то. У отца спрашиваю: «Володя, где твои сыновья?». «Да они, – говорит, – опять ушли в эти единоборства». Проходит шесть недель. Возвращаются. Сказали, что теперь только боксом будут заниматься. Из-за этих отлучек у Саши в технике первое время были проблемы: голова задрана, руки полуопущены, но я его быстро переучил.
Золотарев: Как-то они уходили от меня на кикбоксинг. Вечером мне Виталя звонит:
– Владимир Алексеевич, Вовчик в больнице, сломал ногу.
– Что случилось?!
– В зале мы стояли в паре друг с другом. Володя как-то неловко ушел и ногу сломал себе.
Я их, кстати, потом никогда в парах не ставил, не надо двум братьям стоять в спаррингах, только отработки легкие давал.
Счет: 9–10
ДЕНЬГИ
Рагозин: Когда Поветкин попал в основной состав сборной, в Курске зарплату почти не платили. На сборах в Кисловодске я подошел к главному тренеру сборной Николаю Хромову: «Может, вы поспособствуете, чтобы Саша зарплату получал». Через день он нас вызывает: «Спортивный клуб «Витязь» может взять на работу, и вот вы вдвоем с Валерием Беловым будете его готовить». Мы с Валерием Ивановичем вместе его на Олимпиаду вывели и по сей день дружим, а Саша тогда начал что-то получать.
Сейчас, конечно, гонорары у него другие, но не думаю, чтобы это как-то на него повлияло. Он не такой.
Золотарев: Время непростое было, 90‑е. Звали их тогда и бандиты, и в рэкет. Они ко мне подходили: «У нас же нет денег, может, стоит?». Я им сказал: «Не лезьте никуда, все у вас будет – и деньги, и все».
Счет: 10–9
РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА
Рагозин: Снизу сбоку удар левой рукой, он у него уже в юности был, и его плотная серийная работа. Как говорят физиологи, двигательный навык, который никуда не денешь. Тедди Атлас (один из тренеров в профессионалах. – Прим. ред.) его, правда, переориентировал на качество ударов, а я работал именно на количество, мне хотелось, чтобы он поплотнее вел бой, активнее руками работал.
Золотарев: Джеб! Ну а откуда он бы взялся? Только с ранних лет. Я всегда над этим работал, Володя немного усовершенствовался, но в любом случае, что было в нем заложено, то и получилось на выходе. Все стараются повторять, но я вижу моменты, из-за которых у них не получается бить такой джеб.
Владимир сейчас просто стал матерее, стал волчарой.
Счет: 9–10
ТРЕНЕРЫ-ПРЕЕМНИКИ
Рагозин: Когда Саша боксировал с Чагаевым, Тедди Атлас (на фото слева) сказал: «Вспомни отца (отец-то у Саши умер к тому моменту), он на тебя сейчас смотрит». Тренер нашел, что сказать ему. Тедди приветливый мужчина, и его выражение, что тяж должен не двигаться в челноке, а плотно стоять, чтобы сильно ударить, мне нравилось. Он говорил, что ты выходишь на ринг с одной мыслью об атаке и как бы не получить в ответ.
Золотарев: Хорошо, что Володя попал к Эмануэлю Стюарду. Он его не стал перестраивать.
Я всегда им говорил: «Володя, когда Виталя работает, я могу взять какой-нибудь напиток, попивать его и курить сигары, положив ногу на ногу, но с тобой, Вова, я так не могу, надо следить постоянно».
Про Бэнкса (новый тренер Кличко. – Прим. ред.) я мало знаю. Я видел, что у него тяжелый бой был, когда он первый раз бился после смерти Стюарда (Кличко провел 12‑раундовый поединок против поляка Мариуша Ваха. – Прим. ред.). Я как раз хочу посмотреть, насколько сильно он изменился.
Счет: 9–10
БЛИЖАЙШИЕ СОПЕРНИКИ
Рагозин: Кличко надо ломать, ломать и ломать. Нелегко придется, у него левый джеб, он короткий такой и быстрый. Я уверен, Саша сможет это сделать. Надо прессинговать, бить, и тогда уже удар придет.
Золотарев: Я считаю, что если бы первый бой был раньше, то Поветкину и правда было бы тяжело, а сейчас он состоявшийся, сформировавшийся боксер.
Тактика?! Не люблю я рассказывать о своих тактиках. Когда ты всем все рассказываешь, ты перестаешь быть интересным.
Счет: 10–9
