Fight Magazine в лице Игоря Франка, члена совета директоров Зала боксерской славы, встретился с Железным Майком, который рассказал о том, как он изменил жизнь, и о своем отношении к звездам современного бокса.
– Майк, как сейчас ваши дела? Несколько лет назад вы вроде объявили себя банкротом. Это правда?
– Дела в норме. Если вы о деньгах, то у меня бывало их и больше, но от этого я не был счастливее. Сейчас моя жизнь изменилась, но не из-за денег, а потому, что другим стал я. Все мы меняемся с годами, а уж мне нужно было это сделать больше, чем кому-либо.
– Кажется, что ваша жизнь стала гораздо спокойнее, чем была еще несколько лет назад…
– Да, я и сам, как видите, гораздо спокойнее, на людей не бросаюсь. Хотя, знаете, провоцировать меня все равно не стоит. Я ведь не Статуя свободы или Эйфелева башня, чтобы со мной фотографироваться. У меня по этому поводу может быть свое мнение.
– Но вы больше не атакуете фотографов, как одного папарацци в аэропорту Лос-Анджелеса?
– Да разве я его атаковал… Если бы я сделал это, для него все кончилось бы совсем по-другому. В принципе, в глубине души я его понимаю. Но и меня надо понимать.
– Вы сейчас начали сниматься в кино. Это может занять такое же место в вашей жизни, как когда-то бокс?
– Не так давно я закончил съемки в продолжении фильма «Мальчишник в Вегасе». Было здорово! Если все пойдет, как надо, буду в Нью-Йорке сниматься в «Людях в черном-3». Вообще, это смешно. Я говорил как-то в интервью, что снялся в первом «Мальчишнике», чтобы заработать денег на наркотики. Я, конечно, и подумать не мог, что тот фильм получится таким успешным, этого и сами ребята-киношники не ожидали. Но так вышло, а я приложил к этому руку. Это клево. По поводу того, какой из меня актер, – мнения у всех разные. Ну лично мне все говорят, что хороший (улыбается). На самом деле это не так важно, как то, что я – Тайсон. Для кино это главный фактор. Мне нравится и то, что участие в фильме позволяет чуть подзаработать, и то, что я нужен в этом качестве. Было время, когда я чувствовал себя полным отстоем.
– Какую роль вы бы хотели сыграть?
– Пока наибольший интерес представляет роль самого себя. Может быть, дальше сыграю и по-настоящему.
– А насколько вы погружены в современный бокс? Вы частый почетный гость на вечерах бокса? И насколько вам интересно то, что вы видите?
– Мне-то интересно, я ведь бывший боксер. Что до других, то я понимаю, когда говорят о том, что сейчас бокс не тот и особенно не тот супертяжелый дивизион. Ему не хватает звезд. Если бы такие ребята, как Пакьяо и Мейвезер, были среди супертяжей, все было бы иначе. Не могу сказать, что сейчас нет хороших супертяжей. Те же братья Кличко – практически идеальные боксеры, и они по праву на вершине. Чего им не хватает? Яркости, харизмы, зрелищности? К ним пристал имидж скучных европейских боксеров, он навязан и журналистами, и болельщиками, и действительно имеет под собой основания. Их стиль слишком рационален, они побеждают без вариантов, а зрителю необходимы варианты, нужно сердце, а не только холодный расчет. Гораздо больше ярких боксеров в других весовых категориях, в общем, еще есть на что посмотреть. Но элемента шоу современному боксу не хватает, и поэтому он как развлечение проигрывает своим конкурентам. А у современной публики есть большой выбор, и если ей будет неинтересно, она просто вычеркнет бокс из списка увлечений.
– Братья Кличко скучноваты, а Дэвид Хэй?
– Ну его шоу пока только за пределами ринга, а внутри него после перехода в супертяжи он пока еще не показал ничего серьезного. Если ему не хочется драться с Кличко, что же он тогда за чемпион? Распиарить себя Хэй может, а дальше что? Легендой становишься на ринге, а не в интервью.
– Вы упомянули Мейвезера и Пакьяо. Верите, что их бой состоится?
– Я бы хотел его увидеть. Организовать поединок не всегда легко, в моей карьере я с таким сталкивался. Но бой Тайсон – Льюис состоялся, как и мои поединки с Холифилдом. Надеюсь, что и противостояние Флойда с Мэнни мы увидим, ведь нужно определить лучшего. Мой прогноз? Флойд выиграет, если будет в лучшей форме. Но Мэнни может всех удивить, как он уже это делал, он ведь какой-то сверхчеловек. Мейвезер идеальный боксер, а Пакьяо – сверхчеловек. Кто лучше? Вот и мне интересно.
– Нужно ли боксу шоу наподобие укуса за ухо, как это произошло в вашем знаменитом бою с Холифилдом?
– Нет, этого не нужно. Вы знаете, что я неоднократно извинялся перед Эвандером, последний раз – на шоу Опры Уинфри. Тогда я извинился от всей души, потому что, как я говорил, теперь я другой. Сейчас я понял, что был не прав. Этот случай вошел в историю бокса и спорта в целом. Я, наверное, хотел оставить в нем другой след. Но в истории моей карьеры всегда будет и этот кусок уха Эвандера. Что касается шоу, то некоторым нынешним боксерам не хватает такого чувства, с которым на ринг выходил я.
– Однако вашей знаменитой агрессии не хватило для победы над Холифилдом и Льюисом. Что бы вы сделали иначе в тех боях, если бы вас теперешнего переместить в те времена?
– Некоторые говорят, что я проиграл тем, кто был лучше. Некоторые – что проигрывал я всегда самому себе. Но в бою с Ленноксом я был уже не тот. Холифилд заслужил победу, он меня сделал. Но опять-таки я уже не был в самом соку. Тогда мне было тяжело признаться в этом даже самому себе. Однако большое видится на расстоянии. Мне трудно сказать, что нужно было делать по-другому, я дрался так, как умел. Конечно, если бы я по-другому жил в те годы, я бы и на ринге показывал больше. А вообще, что сейчас говорить о прошлом? Только душу травить...
– Вы не раз бывали в России, говорили, что у нас самые красивые девушки. Не изменили свое мнение после поездок в другие страны?
– Ну а с чего мне его менять? Оно ведь сложилось не на пустом месте. Вы ведь тоже с ним согласны? Российские и украинские девушки очень красивые. Да и люди у вас мне понравились. Я общался с крупными бизнесменами, встречался, кстати, с Виталием Кличко в Киеве, он провел для меня экскурсию по Киеву. В этом плане он молодец. В России со мной все носились, я побывал даже в Чечне. Там живут мусульмане, как и я, мне понравился там и прием, и люди.
– Кого из наших боксеров выделите?
– Ну про Кличко я уже говорил, а еще назвал бы Султана Ибрагимова, который, к сожалению, как-то быстро и незаметно ушел после поражения в объединительном бою. Султан еще мог бы оставить свой след в хэвивейте. Валуев, конечно, очень большой, пожалуй, великоват для нашего вида спорта. И еще у вас есть такой парень – забыл фамилию... Да, Поветкин. Он в последнее время куда-то пропал. Я его толком в деле и не увидел.
– Но вам нравится еще один русский боец…
– А, Федор (Федор Емельяненко. – Прим. Ред.). Да, он мой любимый боец в MMA. Он и еще Брок Леснар. Мне вообще нравятся смешанные единоборства, там как раз есть то, о чем я говорил и чего сейчас так не хватает боксу.
– Вы упомянули об исламе. Как вас изменила религия?
– Она оказала очень большое влияние на те изменения, которые произошли в моей жизни. Но я не считаю нужным говорить о таких глубоко личных вещах. У каждого свой Бог. Для кого-то и кокаин тоже может быть религией. Что касается ислама, то мне предстоит еще очень большой путь. Религия и моя жена сделали из меня другого человека, может быть, еще далекого от идеала, но уже делающего какие-то шаги к лучшему.
– Всем известно о еще одной большой любви в вашей жизни – к голубям. Есть информация, что теперь вы участвуете и в голубиных гонках…
– Голуби – это действительно моя любовь, без них я не представляю своей жизни. Они всегда были со мной и давали моей душе что-то, чего она не могла найти в других местах. Мне трудно это объяснить. Но те, кто занимается голубями, меня поймут. Гонки голубей – это такой спорт. Им увлекается много людей. Некоторые разводят элитных голубей, настоящих профессионалов своего дела. Именно в голубиных гонках я еще, можно сказать, новичок, и меня интересуют здесь не деньги, а спортивная составляющая. Да и просто я очень люблю этих птиц, поэтому такой вид спорта мне подходит. У меня есть своя команда в Нью-Джерси и тренер.
– Чем планируете заниматься в будущем?
– Наверное, тем же, чем в последние годы. Мне нравится моя жизнь с тех пор, как я завязал с наркотиками, стал примерным мужем. Я хотел бы заниматься разными вещами, которые будут приносить удовольствие мне и моим близким. У меня сложная натура, меня много лет выносило на неверную дорожку. Можно даже сказать, что я не мог с нее свернуть. Я не так уж уверен в себе и своем будущем. Но я буду стараться.
